Голубая кровь

"Папарацци" для России слово новое. С итальянского его можно перевести примерно как "домашний паразит". Папарацци сравнивают с саранчой или тараканами. Они неистребимы, всегда в самый неподходящий момент крутятся под ногами, нечувствительны к погоде и совершенно безжалостны. Питаются они кровью, но обыкновенная красная "плебейская" кровь их не привлекает. Голубая кровь герцогов и королей, видных политиков, знаменитых актеров, музыкантов, просто очень богатых людей — вот что приводит этих фотобраконьеров в возбуждение. С гневом и презрением отзываются они о фотографе из знаменитой киноленты "Римские каникулы", отдавшем принцессе компрометирующие ее фотографии, за которые можно было получить миллионы.
Что чувствуют эти прохиндеи, фотографируя тайком пожилую Бриджит Бордо, некрасиво сидящую в одних трусах на углу матраса? Радость от того, что кумир повержен, что никому не известный маленький человек сотворил это одним щелчком указательного пальца? Слышите победный крик торжествующей посредственности? Чувствуете холодное возбуждение от предчувствия богатой жатвы?
Но не спешите с выводами. — Кто посмел заглядывать под юбку королеве Англии?! — возмущаются представители многомиллионной армии кухонных моралистов, с любопытством открывая очередной бульварный журнал. Точно так же они купят газету с фотографиями умирающей в автомобиле принцессы, уютно устроятся у телевизора с пакетиком чипсов и совершенно искренне проклянут фотографа, сделавшего снимки.

Dolce Vita

В 1960 году Феллини снял свой новый фильм — "Сладкая жизнь", "Doice Vita". Рим, фешенебельный квартал Виа Венето. Знаменитости и богачи прожигают жизнь — бесконечный флирт, выпивка, экстравагантные выходки... А вокруг — назойливые фоторепортеры, на все готовые ради скандального снимка. И самый настырный — Папараццо. Так звали одного друга детства Феллини, на редкость болтливого и большого мастера имитировать звуки, издаваемые насекомыми, особенно писк комаров. Вскоре это имя стало нарицательным.
Но началось все, конечно, чуть раньше. Вечером 15 августа 1958 года группа репортеров, прогуливаясь по Виа Венето, натолкнулась на египетского короля Фарука, вальяжно расположившегося с двумя молодыми женщинами за уличным столиком кафе "Де Париз". Один из журналистов решил сфотографировать "венценосного плейбоя". Вспышка магния привлекла внимание тучного короля, и тот поднял скандал. Журналисты продолжали снимать. В результате Фарук дошел до нервного срыва, приехала полиция...
Так фотографы обнаружили способ верного заработка. "Мы вдруг осознали, — вспоминал Тацио Секкиароли, — что специально создавая "события", можем заработать 200000 лир там, где раньше удавалось получить не больше 3000". Жестокая тактика итальянской прессы прижилась повсюду, сделав жизнь знаменитостей невыносимой.

Табель о рангах

Как бы это ни было неприятно мужчинам, но в качестве объектов папарацци женщины всегда обладали безусловным преимуществом. Вот список самых дорогостоящих "звезд", на которых делались многие миллионы долларов: Джекки Кеннеди и Элизабет Тейлор; конечно же, Леди Диана, принцессы Монако Стефания и Каролина. Единственный мужчина (да и то с определенными оговорками), способный составить им некоторую конкуренцию, — это папа Иоанн Павел II, эксклюзивный репортаж из жизни которого оценивается в 1,2 миллиона долларов. После него идут Клаудиа Шиффер, Синди Кроуфорд и Найоми Кэмпбелл. Снимки таких "крутых мужиков" как Марлон Брандо, Майк Тайсон, Ален Делон и Бельмондо, ценятся во много раз меньше.
Трудно сказать, чем одна "звезда" хуже другой. Талант здесь не имеет никакого значения: нью-йоркские папарацци, например, жалуются, что никак не удается продать фотографии Роберта де Ниро. "Принцесса Каролина — одна из самых популярных женщин мира, — говорит знаменитый папарацци Паскаль Ростан. — В Европе она и её сестра гораздо важнее любой кинозвезды. Что самое забавное, никто совершенно не интересуется их братом Альбертом".

Каролина и Стефания

Дочери восхитительной американской актрисы Грейс Келли и царствующего принца Монако — Каролина и Стефания — давно стали объектами постоянного интереса фотографов. Европа просто очарована этими дерзкими, своенравными принцессами.
Паскаль Ростан и его партнер Бруно Маурон, прославившиеся тем, что им удалось с риском для жизни сфотографировать Солженицына, играющего в теннис на своей тщательно охраняемой вилле в Вермонте, преследуют Каролину и Стефанию с 1979 года. "В Монако работать тяжело — княжество маленькое, всего десять городских кварталов, и дежурят там 350 полицейских, — рассказывает Ростан. — Но принцессы часто покидают Монако. Мы следуем за ними повсюду: Швейцария, Антильские острова, Гавайи. Живём мы прекрасно, гораздо лучше, чем наши подопечные: ведь нам не приходится спасаться от папарацци. Естественно, принцессы нас ненавидят".
В 1982 году Ростан и Маурон засняли на Гавайях только что разведенную Каролину в компании теннисной звезды Гильермо Вилласа. Репортеры целый день следили за парочкой и все-таки сделали несколько пикантных фотографий с борта моторной лодки. Эти снимки появились на обложках 54 журналов, принеся удачливым журналистам 300 000 долларов и репутацию "суперпапарацци".
Через два года они привезли в Париж новую сенсацию — фотографию обнаженной Стефании. Журналисты тут же прозвали дочь правителя Монако "принцессой Золотая Грудь". Стефания жила в Лос-Анджелесе без охраны, и папарацци этим воспользовались. Потом другой папарацци, француз, пожелавший остаться неизвестным, переоделся в "камуфляж" и сфотографировал принцессу из кустов, когда она загорала голой на раскладушке. За год до этого он же заснял Стефанию в бассейне, радостно восседающей на плечах своего парня. Когда фотографа спросили, вместе ли парочка до сих пор, тот рассмеялся: "Стефания любит менять мужчин. И это нам на руку — ведь когда пара распадается, снимки можно продать еще раз!"

Джекки

В ее жизни было трое мужчин. Первый — Джон Кеннеди, президент Соединенных Штатов, второй — греческий судовладелец, низкорослый и сверхъестественно богатый Аристотель Онассис, брак с которым ревнивая Америка восприняла как предательство.
Третьим стал знаменитый папарацци — Рон Галелла. Они провели вместе четыре года — с 1967 по 1971. Нет, он, конечно же, не был ее любовником, но видела она его чаще, чем быстро охладевшего к ней Онассиса, и в тысячу раз чаще, чем ей самой того бы хотелось.
"Я живу в постоянном страхе, — говорила несчастная женщина в суде, во время процесса по возбужденному ее семейством делу против скандального фотографа. — Стоит выйти на улицу, как этот человек буквально бросается на меня. На всей планете не найти места, где можно от него избавиться!"
Галелла в костюме мексиканского садовника — сомбреро, фальшивые усы, тачка с дерном, скрывавшим камеру и запас пленки, — проник даже на тщательно охраняемый собственный остров Онассиса.
Чаще всего Джекки встречала его появление с обреченной улыбкой, инстинктивно следуя совету, который сами папарацци дают знаменитостям: "Вас все равно сфотографируют, поэтому лучше двигаться медленно, изящно и получить приличный снимок, чем суетиться и попасть в дурацкое положение". Как, например, это произошло с герцогиней Йоркской, убегавшей от фотографа и свалившейся около своего лимузина.
Джекки была поистине загадочным существом. Ее друзья-небожители кричали на журналистов, плевались, дрались и даже, как недавно Марадона, стреляли. У нее было не меньше оснований делать то же самое, но она улыбалась.
А ведь Джекки после убийств Джона и Роберта Кеннеди, пугал любой направленный на нее и детей предмет — тем более, объектив фотокамеры, так похожий на оптический прицел винтовки!
И все же Рон не хотел ей зла, возможно, даже был безнадежно влюблен в свою героиню. Многие считали его портреты слишком "мягкими".
Рон добивался "неотрежиссированных" фотографий, вроде той, что была сделана им из окна такси. Репортер называл это фото "самым прекрасным портретом Джекки", скромно умалчивая, что снимок принес ему больше миллиона долларов.
Джекки не попадала в неловкие ситуации, как это случилось с поскользнувшейся английской королевой или леди Дианой, прибывшей на свое первое официальное свидание с принцем Чарльзом. Знатные дамы! Будьте бдительны при посадке в лимузины! Особенно в декольте. Грудь леди Дианы "выпала" из выреза платья и оказалась на обложках двенадцати изданий.
С Джекки фотографам довольно долго приходилось довольствоваться скромными сценами — вроде прогулки с собачкой. До тех пор, пока Галелла не проник, нарядившись садовником, на закрытый остров.
За это ему пришлось ответить по закону. Джекки выиграла дело, и суд обязал Галеллу держаться на расстоянии не менее 25 футов от Джекки и 30 футов от ее детей.
А вскоре другой фотофлибустьер, Гарритано, повторил "подвиг" Галеллы и тоже проник на остров, засняв Джекки на пляже — совершенно обнаженную. Авторство он признал только 21 год спустя, когда исчезла возможность судебного преследования.
Фотографии были настолько откровенны, что журналы отказывались их публиковать. В конце концов итальянский "Плей-мен" решился на скандал. "Я сразу же стал знаменит, — вспоминает Гарритано. — Но в очень узком кругу редакторов и фотографов. Все знали — вот репортер, который сфотографировал голую Джекки".

Элизабет

Слава к мисс Тейлор пришла в 12-летнем возрасте. Всю жизнь рядом с ней щелкали и жужжали камеры.
Элизабет, будучи женой Эдди Фишера, вступила в рискованные отношения со своим партнером по фильму "Клеопатра" Ричардом Бартоном. В Лондоне их подстерег уже известный нам Галелла и хладнокровно сфотографировал парочку за ленчем. Разъяренный Бартон кинулся к фотографу и отчеканил хорошо поставленным голосом Гамлета: "Если когда-либо впредь вы совершите подобную гнусность, я буду вынужден вас умертвить!"
Рон, до этого сталкивавшийся лишь с тем, что ему просто били морду, воспринял это заявление как в высшей степени для себя лестное. Он долго не хотел уходить и просил выполнить обещанное по возможности скорее.
Но Бартон был способен махать только картонным мечом и, чтобы выйти из дурацкого положения, предоставил в результате фотографу эксклюзивные права на съемку. "Он был уже очень болен, — вспоминает Галелла. — Но мы в конце концов даже подружились".

Диана и королевская фамилия

Когда фотографов папарацци обвинили в смерти леди Дианы, они сочли это чудовищной нелепостью: "Это как если бы дети убили кормящую мать!" И напомнили, что всего несколько месяцев назад за серию снимков принцессы и ее нового друга на яхте в Сен-Тропезе их коллегам удалось выручить шесть миллионов долларов — самый большой гонорар за более чем вековую историю фотографии.
До этого в течение многих лет абсолютный рекорд принадлежал Даниэлю Анжели который глухой ночью проплыл по дренажному каналу к вилле все в том же Сен-Тропезе, а затем провел несколько часов в засаде, пока не увидел мужчину и женщину, обнимающихся у бассейна.
За эту серию снимков герцогини Йоркской и ее финансового "советника" ему удалось выручить 1,5 миллиона фунтов стерлингов, и в течение последующих двадцати лет — еще по 50 000 фунтов ежегодно. Удачный выстрел из "фоторужья" приносит гораздо больше денег, чем охота на слонов! Кстати, Анжели до сего дня отрицает свою причастность к той съемке. То ли по-прежнему боится судебного иска, то ли не хочет, чтобы все частные охранники мира сочли его врагом номер один.
С папарацци приходится считаться даже членам королевской фамилии. "Диана была чудесна, — вспоминает один из известнейших фотографов мира Ясон Фрезер. — Она обычно останавливалась, чтобы поинтересоваться, над чем я сейчас работаю и где будут публиковаться снимки. Но когда ее брак расстроился, она начала играть в довольно смешные игры: мне стали звонить люди из ее окружения и явно с ее ведома сообщать, что Чарльз пренебрегает своими обязанностями в отношении семьи, детей и т. п..
Как-то вечером я возвращался домой и увидел Диану с капитаном Ватерхаузом и ее подругой Кэти Мэнзи. Это было обычное дело — кто-то обязательно шел между принцессой и капитаном. Я сделал снимок, и вдруг разверзся ад: охранник схватил меня и потребовал пленку. Я совершенно не собирался терпеть подобное обращение. Тогда Диана с глазами, влажными от слез, начала объяснять, что она сейчас в трудном положении, и люди превратно истолкуют происшедшее. Я не выдержал и, к своему непреходящему стыду, отдал пленку. В мгновение ока она с деловым видом повернулась на каблуках и проследовала мимо так, словно меня никогда не существовало".
Диана умела манипулировать прессой. Когда ей сообщили, что в родовое поместье Чарльза в Шотландии должна приехать его подруга Камилла Паркер-Боулз, она с неудовольствием представила себе завтрашние газеты с заголовками типа: "Камилла едет к Чарльзу!" и срочно отправилась кататься на скутере как раз в то место, где, как ей было хорошо известно, сидят в засаде репортеры. И добилась своего — первые полосы газет наутро заполнились фотографиями счастливых Дианы и Доди.
Иметь дело с прессой, в особенности с фотографами, значит принимать участие в сложной, запутанной игре. Поэтому следует очень осторожно относиться к высказываниям знаменитостей об их ненависти к папарацци — и "звезды", и репортеры хорошо понимают, что делают общее дело. Подчас "небожители" лишь искусно имитируют возмущение, чтобы скорее попасть на обложки журналов.
Папарацци дают людям то, что им хочется. Они показывают, что сильные мира сего — такие же, как все. А аппетит публики к "земным" мелочам "небожителей" неутолим.
Публика насмотрелась на идеально причесанную и накрашенную принцессу Диану в вечернем платье. А вот леди Ди в джинсах или счищающая грязь со своей обуви королева, на голове которой не корона, а простая косынка — это совсем другое дело”.
Анжели и Дюссе засняли герцогиню Виндзорскую в ее парижских апартаментах, когда та распыляла средство от мух. Снимок Джекки Кеннеди, покупающей" как простая домохозяйка", мороженое, попал на первые полосы многих изданий мира.
- У них те же проблемы в отношениях между собой, что у любого из нас, - говорит Джим Беннет, независимый журналист, специализирующийся на съемках королевского семейства. - Но официально они символизируют идеальную семью, и поэтому все семейные неурядицы сразу становятся сенсациями.
- Британцы платят им налоги, - напоминает Ясон Фрезер. - Если королеве и ее семье нравятся все эти привилегии — красные ковры, частные самолеты, низкие поклоны, им следует терпимо относиться к фотографам, стремящимся делать неофициальные снимки.

Переносной писсуар и сломанная челюсть

Работа фотографа папарацци сродни работе частного сыщика: начинается на рассвете и продолжается до глубокой ночи. "У меня с собой термос и что-нибудь пожевать. Порой нельзя отлучиться даже в туалет — на этот случай имеется пустая бутылка. Сочувствую женщинам — им сложнее. Но иначе можно упустить момент и вся работа пойдет насмарку," — говорит Алан Цангер из Лос-Анджелеса.
Чтобы преуспеть в хлопотном деле охоты за знаменитостями, нужно завести огромное количество знакомств — с водителями лимузинов, охранниками, швейцарами, таксистами и т. п. Как ни странно, чаще всего люди дают сведения совершенно бескорыстно — им просто важно почувствовать себя частью важного события.
Работа папарацци не для слабонервных. Шрамы, выбитые зубы, переломы конечностей — обязательные приметы этих, что бы там ни говорили, мужественных людей. Тот же Галелла прославился еще и тем, что ему сломал челюсть сам Марлон Брандо.
Брандо прогуливался по Чайна-тауну, когда дежуривший неподалеку Галелла демонстративно сделал несколько кадров. Раздраженный актер процедил сквозь зубы:
— Отчего бы тебе не перестать фотографировать одно и то же?
— Отчего бы тебе не снять эти очки, чтоб хоть лицо можно было разглядеть? - парировал папарацци.
— Перебьешься, - ответил актер и нанес фотографу мощный удар в челюсть.
— Еще хочешь?! - кричал Брандо, а Галелла недоумевал: "Чего? Фотографий или в челюсть?"
Оставив этот вопрос невыясненным, фотограф отправился в больницу, где ему наложили швы и закрепили сломанную кость шиной.
Физические лишения и травмы, сопутствующие работе репортера — это еще не все. Приходится решать и нелегкие нравственные проблемы. Когда отчаявшийся солист группы "Куин" Фредди Меркьюри наконец покинул особняк, где, доступный лишь узкому кругу приближенных, долгое время страдал в добровольном заточении, ему оставалось жить меньше месяца. От электризовавшего своей яростной энергией миллионные аудитории певца осталась лишь изможденная оболочка. С поникшей головой тяжело брел он к одному из самых элитарных ресторанов Лондона и ему было уже глубоко безразлично, что собирается делать с фотографиями следовавший за ним по пятам репортер.
А Ясон Фрезер и в момент съемки и наутро, когда фотографии были готовы, мучительно колебался: стоит ли их публиковать? Не переходит ли он на этот раз невидимую черту, отделяющую репортера от "вампира"?
Списать работу в архив с пометкой "слишком шокирующее"? Но разве не профессиональный долг журналиста показать людям страшную правду о СПИДе? Эта болезнь убивает, не обращая никакого внимания на то, сколько у вас денег. Снимки появились в прессе.
Правильно ли поступил журналист? Судите сами. Только не надо обвинять папарацци во всех смертных грехах. Они делают лишь то, что ждет от них публика — то есть, мы с вами.

Владимир Бутенко